Владимир Розин, IT группа «Открытие»: Ситуация подтолкнула нас искать новые технологии и внедрять новые решения
Глобальная цифровизация затронула уже все отрасли, даже такие традиционные, как музеи и выставочные комплексы. Все чаще здесь появляются мультимедийные решения, делающие экспозиции более увлекательными и для детей, и для взрослых. В рамках федеральной программы «Цифровая культура» музеи модернизируются — в частности, за счет мультимедиа-решений: проекций, дополненной реальности и многого другого. О том, как в условиях новой реальности происходит цифровизация культурных пространств, какие технологии сегодня есть на российском рынке и как выживает отечественная мультимедийная сфера в 2023 году, в интервью TAdviser рассказал Владимир Розин, генеральный директор IT группы «Открытие».
Розин
У Министерства культуры РФ большие планы по модернизации музеев и других культурных объектов на базе новейших цифровых технологий. Как вы оцениваете эти планы?
Владимир Розин: На наш взгляд, это очень своевременное и важное решение по нескольким причинам. Во-первых, современные посетители любых общественных пространств — это люди, которые живут в очень тесной связке с технологиями. Появление мультимедийных решений в музеях привлечет туда новых посетителей — тех, для кого раньше эти пространства выглядели слишком скучными. Цифровые решения превратят для них простую экскурсию в настоящее приключение, а также добавят элемент взаимодействия с экспонатами, что интересно и детям, и взрослым.
Во-вторых, активная модернизация музеев и других культурных объектов при помощи ИТ-решений — это возможность развития и работы над новыми интересными проектами для российских компаний. Они готовы работать и предлагать свои идеи, несмотря на возникшие в прошлом году сложности.
В конце прошлого года министр культуры Ольга Любимова говорила, что к 2025 году 100 муниципальных музеев получат реконструкцию и капитальный ремонт, а 487 музеев получат техническое оснащение и федеральную поддержку окажут не только муниципальным объектам, но и региональным. Будем надеяться, что эти планы осуществятся.
Какие технологии или классы решений могут быть использованы при организации новейших музейных и выставочных пространств?
Владимир Розин: Здесь много разных технологий, которые подбираются в зависимости от пространства и его идеи. Например, самые простые элементы, которые могут быть востребованы практически во всех музеях и выставках, — это мультимедийные столы и экраны. С их помощью посетитель получает информацию об экспозиции в целом или конкретном объекте: например, о собрании предметов быта какого-то народа, жившего много веков назад. Такие решения легко вписываются в любое пространство, даже самое традиционное, и упрощают знакомство с экспозицией.
Более сложные примеры — элементы VR и AR, виртуальной и дополненной реальности, которые помогают посетителям глубже погрузиться в идею выставки. Например, AR-объекты могут накладываться на реальные картины и оживлять их. Заставлять части полотна двигаться, меняться. Посетитель может увидеть, как создавалась картина или что происходит в изображенном сюжете динамически: течет вода, люди танцуют и так далее.Игорь Лейпи, ГК Softline: Объем поставок российских операционных систем в ближайшие годы увеличится как минимум вдвое 
Кроме этого, в музеях и выставочных пространствах могут использоваться голограммы, которые тоже оживляют объекты или дополняют экспозиции. В отличие от VR-элементов голограммы не требуют ни очков, ни других приспособлений. И то, с какого ракурса посетитель смотрит на виртуальный объект, тоже роли не играет.
В мире такие решения используются достаточно давно, а мы пришли к ним относительно недавно. Сначала мы работали с VR и AR, и очень быстро это стало привычным решением. Еще пару лет назад VR и AR вызывали изумление, а сегодня эти технологии используются почти во всех сферах, в том числе в выставочных и музейных пространствах. И речь не только об изначально мультимедийных комплексах вроде МАММ (Мультимедиа Арт Музей Москвы), но и о более традиционных.
Постепенно мы пришли к виртуальным голограммам и кинетическим технологиям. У них тоже очень широкий спектр применения: они могут использоваться для оформления торговых центров, ресторанов, баров и клубов. Они удачно дополняют художественные инсталляции и выставки, нередко становятся частью обширного набора визуальных эффектов для шоу, концертов, корпоративных событий.
Все ли эти технологии представлены и доступны на российском рынке?
Владимир Розин: Да, в России есть практически все эти технологии, но пока в разном объеме. Простые интерактивные столы, а также, например, звуковые сопровождения экспозиций, есть уже во многих музеях. Это почти стандартный мультимедиа-объект для культурных пространств. Еще в 2012 году интерактивный стол появился в Дарвиновском музее.
Более сложные технологии на российском рынке тоже есть, только они менее распространены. Например, в музеях все чаще появляются интерактивные экспозиции с кинозалами, сенсорными экранами, видеороликами, которые запускаются при приближении посетителя. Так сделано в Еврейском музее и центре толерантности в Москве, одном из самых технологичных не только в России, но и в мире. Появляются 3D-реконструкции разных объектов, как в Национальном музее Северной Осетии.
Из относительно новых мультимедиапроектов — «Дорога памяти» в Московской области: музейный комплекс, в котором большинство залов иммерсивные, с инсталляциями, голограммами, фото- и видео-воспоминаниями участников Великой Отечественной войны. И таких примеров по российским музеям и выставочным комплексам можно собрать очень много.
В какой степени коснулся этого сегмента рынка уход западных вендоров?
Владимир Розин: С одной стороны, у нас уже был опыт работы в непредвиденных обстоятельствах. В пандемию мы столкнулись с дефицитом комплектующих и с нарушением цепочек поставок, но все же справились с ситуацией, нашли выходы. С другой стороны, в прошлом году все же причины нарушений поставок были другие, справиться с ними теми же методами было невозможно.
В феврале — марте мы не понимали, как будут дальше обстоять дела с привозом оборудования, особенно уже подписанного на определенные проекты, находящиеся в работе. Большая часть нашей работы в целом была завязана на иностранных вендоров, и их уход стал очень болезненным. Для тех, кто работал именно с западными поставщиками, ситуация оказалась наиболее сложной. Легче было тем, кто в основном получал азиатское оборудование: например, LED-дисплеи. Кто-то из участников рынка вообще не ощутил сложностей — все прежние договоренности с вендорами у них остались в силе.
С софтом было не так трудно, не только нам, но и в целом отрасли. В России очень много сильных разработчиков, развивается рынок заказного создания ПО, поэтому здесь санкционный удар оказался менее болезненным.
В целом же во всем есть плюсы. Сложившаяся ситуация подтолкнула нас искать новые технологии, внедрять новые решения. Весной мы начали разрабатывать технологии и создавать свой софт, которым сегодня и пользуемся. Вопрос с оборудованием тоже решился — благодаря легализации параллельного импорта, помощи дружественных стран. Не все просто, но рынок не стоит на месте.
Насколько широко представлены в мультимедиа-сегменте отечественные системы?
Владимир Розин: Компаний, которые занимаются разработкой мультимедиарешений для общественных пространств, сейчас в России много. Когда мы только начинали свой путь в этой отрасли, таких компаний было буквально единицы. Сейчас их намного больше — как ответ на растущий спрос со стороны коммерческих и государственных организаций. Другое дело, что кто-то выполняет узкий набор задач, занимаясь условно только сценическим оборудованием или системами для конференц-залов, а кто-то — более широкий. Последних меньше, но они есть, как есть и те, кто создает AV-оборудование: проекторы, экраны и так далее.
Как можно охарактеризовать ситуацию на рынке ИТ-поддержки культурных мероприятий в прошлом году: застой, острый кризис или другие варианты?
Владимир Розин: Скорее как появление нового вызова, стимулирующего к развитию. Застой был в начале весны, но это было ожидаемо и, к счастью, ненадолго. Лично у нас работы много, в том числе благодаря заказам со стороны государственного сектора. Финансирование в сфере развлечений, от торговых центров, музеев, театров, действительно стало меньше, но не критично.
Острый кризис — если бы все было совсем плохо, мы не знали, как реализовать проекты, с чем работать. Это тоже не так. Даже если смотреть на софт, есть решения от дружественных стран, а кто-то разрабатывает свое ПО. Оборудование тоже можно заказывать, пусть и не все идет от прежних поставщиков. Например, очень много хороших решений по LED-экранам приходит из Китая, и с поставками здесь все в порядке.
Да, рынку сложно, рынок вынужден перестраиваться, искать новые пути реализации запланированных проектов, импортозамещать что-то. Но это определенно не удар, после которого нет никаких шансов оправиться, встать на ноги и подняться еще на ступеньку выше.
В каких направлениях ИТ ГРУППА ОТКРЫТИЕ работала в прошлом году? Можете ли вы поделиться итогами этой работы?
Владимир Розин: Именно в плане освоения технологий чего-то кардинально нового у нас не было, потому что в целом в мультимедиасфере сейчас скорее идет усложнение существующих решений, чем появление инноваций. Мы еще глубже погрузились в видеомэппинг — это проекции на рельефные объекты, например на фасады зданий.
Здесь самое сложное в том, чтобы картинка от светового потока совпала с рельефом, сочеталась с ним и, можно сказать, взаимодействовала. Тогда сам объект оживает, и это смотрится волшебно. Когда мы работали над видеомэппингом для памятника в городе Усмани, самым сложным было сделать так, чтобы проекция одинаково стабильно передавалась при любой погоде. Для этого мы разработали и сконструировали специальный термо-короб с климат-контролем, вентиляцией.
Еще мы взяли для себя новую высоту в освоении интерактивных решений, закончив сенсорную комнату для Центра социокультурной реабилитации Дианы Гурцкой. Это было буквально воплощение фантазии в реальность: у нас не было никакого образца перед глазами, чтобы разобраться, как и что сделать. Абсолютных аналогов этому проекту нет ни в России, ни за рубежом, поэтому мы бросили себе вызов и все делали с нуля.
Удалось ли компании в этом году выйти на новый виток развития?
Владимир Розин: Да, сейчас у нас много крупных проектов с государственными заказчиками, в том числе в музейной сфере, где можно реализовать очень интересные задачи для школ, для молодежи.
Какие решения и для каких культурных пространств представлены в продуктовом портфеле компании сегодня?
Владимир Розин: Мы работаем в широком профиле. У нас есть проекты интерактивных пространств, где в фокусе взаимодействие посетителя с объектами. Они должны как-то меняться, трансформироваться, откликаясь на движения человека. В сенсорной комнате для Центра социокультурной реабилитации Дианы Гурцкой дети с ограничениями, взаимодействуя с интерактивными объектами, могут пробовать создавать музыку, играть со светом, рисовать без кистей и красок и многое другое. Интерактивные пространства — одно из особенно интересных, но одновременно и сложных направлений. Часто здесь приходится все придумывать с нуля.
Также, как я уже говорил выше, мы занимаемся видеомэппингом. В нашем портфеле проектов есть видеомэппинг на памятник ученого Николая Басова в городе Усмани. Каждый вечер на его бюст направляется световой поток, который создает иллюзию движения лица и разговора.
Кроме этого, мы разрабатывали решения для музейных комплексов, для кинозалов, актовых, концертных и конференц-залов.
Занимается ли компания внедрением и инсталляцией ИТ-систем или только поставляет технологии, а реализацией проектов занимаются партнеры компании?
Владимир Розин: Мы и придумываем, и разрабатываем, и внедряем. Все делаем с нуля и до финальной точки самостоятельно. В нашей работе сторонняя часть — это в основном только оборудование, которое мы закупаем для каждого проекта. Даже программное обеспечение порой мы создаем сами, если на рынке нет покрывающего наши запросы варианта. Контентная часть тоже целиком и полностью лежит на наших плечах.
Вкратце процесс работы над каждым проектом выглядит так: после аудита объекта и разработки концепции мы ищем и выбираем необходимое оборудование. Дальше заказываем его, привозим, устанавливаем, настраиваем, подключаем весь нужный софт, по необходимости проводим обучение сотрудников, которые будут всем управлять в рамках проекта.
Какие планы у вашей компании в сфере мультимедиа и проектов на 2023 год?
Владимир Розин: Технологии в мультимедиа-сфере усложняются. Гость на выставках, мероприятиях и в других общественных местах становится все более требовательным, и мы должны соответствовать его постоянно меняющимся запросам. Поэтому главный план на 2023 год — искать интересные и зрелищные решения для возникающих перед нами задач. Будем еще активнее заниматься интерактивными разработками: делать их еще понятнее, проще и увлекательнее для пользователя. У нас есть огромный простор для творчества и развития — в виртуальных голограммах, которые усложняются, в решениях дополненной и виртуальной реальности, в поиске новых подходов к видеомэппингу. Скучать некогда.
