На что способна российская платформа роботизации бизнес-процессов ROBIN? Интервью TAdviser

Павел Борченко: Участники команды разработчиков платформы ROBIN знакомы с 2014 года. Мы давно работаем вместе, и в основном занимаемся задачами по оптимизации бизнес-процессов. Начинали мы с таких компаний, как «Сбербанк», «Альфа Банк», «Норильский Никель», используя различные платформы, как российские, так и зарубежные. С 2017 года мы обнаружили потребность в роботизации у разных заказчиков, и начали придумывать свои решения, тем более что у нас тогда имелись свободные разработчики. В январе 2018 года мы приняли решение о создании своей собственной платформы. Тогда уже существовал мировой лидер рынка RPA-платформ UiPath. Мы его внимательно изучили, поняли, какие у него имеются преимущества и недостатки. Главное, мы поняли, что можем реализовать что-то похожее и на российском рынке, естественно с нашими особенностями.

Мы были не просто одними из первых, а именно первыми на российском рынке. Начали разработку платформы в феврале 2018 года, с 2019 года она уже находится в Едином реестре российских программ для ЭВМ и БД. Нас включили туда первыми. В 2019 году мы создали свою компанию ROBIN, которая занимается непосредственно разработкой, и активно развивается.

Я всегда говорю, что сделать первые шаги в разработке RPA-платформы можно очень быстро. Это не требует особых усилий. Существуют готовые фреймворки, готовые библиотеки. Сложнее проработать архитектуру и безопасность для крупных предприятий. На это могут уйти годы, над этим мы постоянно работаем.

Павел Борченко: Мы не привязаны к конкретной операционной системе. Когда мы запускали версию ROBIN 2.0, то широко объявили, что наше решение может работать на Windows, Linux (включая все отечественные дистрибутивы), MacOS. Это обусловлено правильной архитектурой. Поэтому мы никак не привязаны к Microsoft, нам не страшно, если наступит очередной виток санкций и импортозамещения. Дело в том, что мы очень много работаем с госсектором, это наш целевой рынок.

Павел Борченко: На самом деле, программные роботы могут выполнять любые задачи, которые выполняет человек за компьютером. Бухгалтерия, HR, логистика, маркетинг, IT, клиентский сервис, юридический отдел – везде есть простор для внедрения RPA и высвобождения человекочасов. Например, АО «РЖД» используют роботов ROBIN практически во всех своих подразделениях. Задачи абсолютно разные: от формирования отчетов о замерах колесных пар подвижного состава до маркетинга. Ежегодно внедряются тысячи новых роботов. В рамках РЖД развернута «Фабрика роботизации», которая позволяет в короткие сроки эффективно решать рутинные задачи с помощью RPA и AI-технологий. Сейчас это один из самых крупных в России проектов по масштабу применения технологии RPA в рамках одного предприятия: создано более 1000 роботов, заменяющих работу более 1,5 тысячи квалифицированных специалистов.

Также среди наших клиентов компания «Мосэнергосбыт», они недавно начали использовать нашу платформу в юридической службе для автоматизации работы с судебной документацией. Они быстро определили рутинные процессы, которые отнимали кучу времени у их специалистов. Аналитики настроили роботов в кратчайшие сроки, и это высвободило сотни человеко-часов в год – колоссальный результат. Еще интересный пример: компания «ТВЭЛ» с помощью платформы ROBIN создала большого робота-закупщика, который стал отдельным продуктом и помогает госкорпорации «Росатом» не привлекать людей к регламентированным рутинным процедурам по закупкам.Метавселенная ВДНХ 4.3 т

На самом деле, с помощью нашей платформы решено огромное количество рутинных задач в крупнейших компаниях России, и мы уверены, что скоро программные роботы станут надежными помощниками реальных сотрудников почти в каждой компании.

Александр Садыков: Если говорить об эффективности RPA в сравнении с другими подходами к автоматизации, то у роботизации есть несколько очевидных преимуществ.

Во-первых, робот внедряется без доработки целевых систем и не меняет бизнес-процесс. Он накладывается поверх процесса в качестве дополнительного слоя, поэтому риск сломать что-либо в процессе минимален.

Во-вторых, с любого момента можно вернуться к состоянию процесса до внедрения RPA.

Третье преимущество — робот позволяет работать с внешними системами, встроить в которые какой-либо автоматизированный бизнес-процесс бывает сложно — например, с различными государственными реестрами.

Четвертое — роботы могут применяться для выполнения разовых рутинных задач, и в нашем клиентском портфеле есть такие проекты, реализованные в крупных банках. Кстати, для подобных задач необязательно брать вендорское RPA-решение — можно применять и подходы, которые обычно используются при автоматизации тестирования. Но с вендорской RPA-системой сделать это будет намного проще.

И наконец, не требуются высокопроизводительные серверы, если речь идет об использовании робота в простой конфигурации — достаточно пользовательского компьютера или ноутбука.

Александр Садыков: Роботизация существенно быстрее и дешевле, чем планирование и реализация крупного процесса по автоматизации производства традиционными методами. И это несмотря на стоимость лицензий, которые становятся в RPA-проектах отдельной статьей расходов. Простого робота для небольшого процесса можно внедрить за три-четыре недели.

Павел Борченко: Сама суть технологии – сделать быстро (за счет готовых действий и компонент) и за минимальную стоимость (т.к. не нужен высококвалифицированный и дорогой ресурс программиста, достаточно специалиста в базовыми техническими навыками).

80% наших проектов – сделаны руками стажеров, специалистов технической поддержки и иногда бизнес-аналитиками. Конечно, в сложных случаях или когда речь идет о конструкции в десятки взаимодействующих роботов не обойтись без опытного архитектора, или разработчика для создания специализированных действий, но эти затраты не сравнить с тем, когда вся команда разработки состоит из программистов. Причем мы еще больше развили эту тему, выпустив SDK на разных языках – .Net (C#, VisualBasic, С++, Jscript ), Java, Python, чтобы заказчик мог независимо от вендора использовать для развития роботизированных систем любые имеющиеся у себя ресурсы

Павел Борченко: Я считаю важным преимуществом то, что мы поддерживаем метод создания роботов No-code. Роботов разрабатывать намного проще, если ты не пишешь программный код, а работаешь с визуальным конструктором. Это важно и с позиций стоимости проекта. Вторая особенность - безопасность. Когда робот сделан полностью без редактирования кода, и в этот код нельзя проникнуть вручную, сотрудники отдела безопасности гораздо лояльнее отнесутся к его внедрению. Также можно отметить ролевую модель. У нас идет разделение пользовательских ролей до каждого объекта. Это особенно актуально для крупных клиентов, таких как РЖД, которые ежегодно внедряют тысячи роботов. Так мы можем заявлять, что робот может быть безопаснее реального человека. Мы много работаем с крупными компаниями России, с ТОП-100, и в своих разработках ориентируемся на их потребности и пожелания. Поэтому в нашем продукте мы буквально в режиме реального времени реализуем важные и актуальные потребности российского бизнеса. Это я тоже считаю очень важным преимуществом.

Александр Садыков: Заказчик способен это делать, но требуется пройти обучение, потому что роботы часто работают с продуктивными системами, и остается риск сломать или остановить выполняемый бизнес-процесс. У ROBIN и у других наших RPA-партнеров есть обучающие центры, работающие в режиме онлайн, и соответствующие курсы в академии. Здесь важно придерживаться простых принципов. Сначала сотрудник изучает теоретическую часть, потом проходит период наставничества и анализа результатов, на следующем этапе можно вносить в скрипт небольшие изменения под наблюдением наставников-кураторов. И только потом можно переходить к полноценной разработке.

В любом случае порог входа бизнес-заказчика в самостоятельную разработку роботов достаточно низкий, поскольку не требуется знание языка программирования. Это вполне рабочий инструмент, которым можно научиться пользоваться за разумное время и далее активно применять в работе.

Александр Садыков: Бизнес-процесс, который предполагается роботизировать, должен быть хорошо описан — это первое. Ибо если мы пытаемся роботизировать хаос, то получим роботизированный хаос. Это должен быть четко сформулированный процесс со всеми возможными ответвлениями, ограничениями, тупиковыми ветками и так далее. Второй важный момент — роботу нужна «страховка» на случай, если что-то пойдет не по сценарию. В случае, если в продуктивных системах робот не отработает должным образом, кто-то должен его подстраховать: исправить ошибки или завершить невыполненные операции.

Еще один важный аспект, который следует учитывать — это информационная безопасность. Необходимо, чтобы роботы функционировали в закрытом контуре, избегая влияния вредоносных программ.

И, наконец, важна сама культура внедрения роботов — мягкий грамотный подход к их внедрению, проведение разъяснительных бесед с сотрудниками, чтобы они не саботировали эти процессы.

Александр Садыков: Сценарии могут быть самыми разными. Самый простой пример: робот настраивается на компьютере сотрудника, который изо дня в день выполняет монотонные, повторяющиеся операции. Робот берет на себя эту рутину, а сотрудник на первых этапах контролирует, чтобы он корректно работал, и чтобы качество и производительность RPA-сотрудника оставалась, как минимум, на уровне живого человека. Впоследствии, когда процесс отлажен, можно перейти к роботизации новых задач, которые выполняет сотрудник. Освободившись от рутинного труда, сотрудник может взять на себя выполнение более интеллектуальных задач.

Александр Садыков: Российский RPA-рынок продолжает отставать от западного, но вместе с тем он активно растет — встречаются оценки роста от 30 до 50%. И пик внедрения RPA-технологий еще не пройден. Вслед за крупными банками, пионерами роботизации, — «СБЕР», «Альфа-Банк», «ВТБ» — в сторону RPA-технологий начинают смотреть крупные промышленные холдинги, а также государственные компании, имеющие стратегический вектор на цифровизацию производства, для чего выделяются немалые деньги.

Плюс роботизации еще и в том, что она позволяет достаточно быстро возвращать инвестиции и при этом показывать конкретный результат, в отличие от крупных проектов по разработке ПО, которые могут тянуться годами.

Павел Борченко: Наверное, как рынок возможностей. Сейчас, учитывая дефицит квалифицированных ИТ-кадров – RPA – это возможность реализовать полноценные проекты по роботизации быстро и с помощью имеющихся ресурсов. Ведь порог входа в эту область невысокий, а результат может быть достигнут на порядок превышающий традиционные подходы.

Любой кризис уничтожает излишки и автоматически поддерживает технологии, способные приносить наибольший эффект. Так и с роботизацией – начинаем считать затраты, сроки, запланированные цели – получаем понимание необходимости в таком корпоративном инструменте.

Александр Садыков: Большинство российских компаний уже смотрят в сторону импортозамещающих решений и строят свою стратегию на отечественных продуктах. «Инфосистемы Джет» занимается не только роботизацией, но и разработкой программного обеспечения, системной интеграцией, мы много работаем как с коммерческими, так и с государственными заказчиками. И это та сфера, где требуются исключительно импортозамещающие продукты или системы с открытым кодом.

Когда в портфеле компании-интегратора есть подобные продукты, и она способна внятно объяснить и показать заказчику, как с ними работать, — это одно из важнейших преимуществ на российском рынке. Как системный интегратор мы должны идти навстречу пожеланиям заказчиков, предлагая оптимальные решения, в том числе по линии импортозамещения. Мы работаем с несколькими RPA-вендорами, и в том числе — с ROBIN.

Павел Борченко: Сейчас это один из ключевых факторов для развития отечественных вендоров RPA-платформ, т.к. появляется возможность взаимодействия с теми заказчиками, которые до этого рассматривали только ПО мировых лидеров. С одной стороны, это позволит многим отечественным компаниям получить финансирование и значительную базу для развития. С другой стороны, рынок лишается определенных драйверов, что в целом, конечно, замедлит его рост. Как известно, за счет конкуренции, которая снизится, особенно начинающие и развивающие рынки обычно растут быстрее – быстрее охват потенциальных клиентов, информирование, инвестирование в различные решения, мероприятия.

Так, например, у нас в ROBIN есть много инновационных решений по роботизации, продвигать и развивать которые было проще, ссылаясь на опыт мировых лидеров, конкурируя с ними за внимание клиента.

Тем не менее мы изначально были сфокусированы на работу с крупными отечественными Enterprise-компаниями и предприятиями с гос. участием, наши решения оптимизированы под соответствующие требования корпоративной архитектуры и информационной безопасности. Так что для отечественных предприятий мы готовы не просто предложить более «дешевый аналог», а действительно RPA – решение мирового уровня, зрелость которого подтверждена нашими многочисленными наградами в различных профильных номинациях и проектах у Заказчиков

Александр Садыков: Мы просмотрели несколько отечественных RPA-решений, когда только начинали заниматься этой темой, и платформа ROBIN была в их числе. Мы детально изучили этот продукт, сделали у себя несколько пилотных внедрений в рамках внутренних проектов, затем реализовали небольшие проекты с нашими лояльными заказчиками. Возникло понимание, что ROBIN — продукт достаточного качества, способный решать порядка 80% основных типовых задач наших заказчиков. Поэтому мы взяли ROBIN в свой портфель продуктов как основное импортозамещающее RPA-решение для заказчиков. В этом плане чрезвычайно важно и то, что это решение входит в реестр российского ПО.

Александр Садыков: Исходя из нашего опыта, большинство крупных компаний после прохождения стадии пилотирования начинают внедрять роботов самостоятельно, задумываются над обучением своих специалистов. Они открывают центры компетенции или просто поручают работать с RPA группе сотрудников. Интегратором на проектах RPA должен быть опытный партнер, прошедший соответствующую практику с разными заказчиками и проектами. Компания такого уровня может сформировать ТЗ, определить необходимое количество роботов для выполнения нужного количества процессов в единицу времени, подготовить инфраструктуру для полноценной работы и реализовать первые RPA-решения, которые затем заказчик сможет развивать и тиражировать. По сути, компания-интегратор — это евангелист, отвечающий за массовое внедрение и тиражирование роботов по нескольким направлениям, иначе развитие RPA-направления будет идти очень медленно.

Александр Садыков: Во-первых, важно заручиться поддержкой руководства компании заказчика, потому что именно руководство должно определить, какие функции сотрудников можно отдать роботам.

Далее необходимо сформулировать бизнес-требования, после чего можно выходить на рынок для поиска подходящего решения и партнера-поставщика. Выбирать лучше из нескольких RPA-решений, оценивая сильные и слабые стороны каждого.

Например, когда заказчик приходит к нам в компанию, мы, исходя из нашего опыта работы с RPA, делаем для него краткий обзор решений партнеров, с которыми мы сотрудничаем и которым доверяем. Мы предлагаем заказчику детализированный отчет с параметрами тех решений, которые подходят конкретно под его требования — это технические характеристики, цены. Совместно с заказчиком мы создаем полигон для принятия взвешенного решения — какой именно продукт является наиболее подходящим. Что касается самого внедрения, то начальные стадии также лучше доверять профессионалам, пока потенциальные штатные исполнители компании-заказчика еще не вышли на высокий уровень компетенции и владения инструментами роботизации.

Павел Борченко: Как и в любом ИТ проекте важна постановка задачи, реалистичность и достижимость конечного результата. Надо понимать какие инструменты и технологии использовать, как потом обеспечить поддержку, целостность и непрерывность решений по роботизации, поддерживать изменения и обновления. Поэтому, несмотря на кажущуюся простоту технологий, здесь есть свои особенности и лайфхаки. Именно поэтому мы подготовили для наших партнеров и заказчиков бесплатные материалы, проводим обучения и сертификацию специалистов, чтобы убедиться в их квалификации. Причем мы делаем это не только по самому продукту – т.е. как проектировать и настраивать роботов, а в принципе по методологии ведения проектов, - как готовить требования, делать аналитику и оценку трудоемкости проекта, управлять самим проектом, какие артефакты готовить и в какие моменты использовать. Мы помогаем создавать Центры экспертизы у заказчиков для того, чтобы они могли эффективно и масштабно развивать роботизацию у себя.

За решениями идти к нашим партнерам. Это ведущие интеграторы, которые могут поделиться отраслевой экспертизой и своими решениями на базе нашей платформы. Например, Инфосистемы Джет. Мы как вендор, стараемся много сил уделять развитию партнерской сети для того, чтобы как можно больше квалифицированных специалистов было обучено платформе и могло принести пользу нашим заказчикам. Кто-то из наших партнеров специализируется на энергетическом секторе, кто-то добился успеха в комплексных решениях по закупочной деятельности – это и дает возможность выбора.

Павел Борченко: Думаю, что в 2022 мы значительно вырастем. Прежде всего, за счет запуска нового продукта, облачного решения ROBIN Cloud, ориентированного на средний и малый бизнес, а также на индивидуальных предпринимателей. В ближайшем году мы будем стараться удерживать лидерство среди отечественных RPA-платформ в России и СНГ. За рубеж будем стремиться, но пока небольшими шагами. Как концептуально будет развиваться платформа? Думаю, в будущем можно будет уже говорить не про RPA, а про концепт «цифрового сотрудника». Программные роботы станут гораздо умнее за счет AI-модулей: голос, распознавание текста, контакт с реальным пользователем. Все это будет поставляться в единой «коробке».