Степан Фионов, «АТБ Электроника»: Потребности рынка IoT-решений в части инфраструктуры мы закрываем полностью
Взгляд со стороны на работу российских предприятий – производителей электронного оборудования можно описать фразой из замечательного фильма «Тот самый Мюнхгаузен»: «Я не скажу, что это подвиг, но вообще что-то героическое в этом есть!» О том, чего стоит организовать и развивать производство российской электроники, как захватывать рынок и точно выбирать направления бизнес-ударов, TAdviser рассказал Фионов Степан, директор департамента сквозных проектов компании «АТБ Электроника»
Фионов
Степан, относительно российской электроники в обществе бытует немало мифов: и о том, что ее в природе не существует, есть только китайская, произведенная в лучшем случае по нашей конструкторской документации, и о нанометрах, которых России никогда не достичь. Как обстоит дело на самом деле?
СТЕПАН ФИОНОВ: Для начала давайте отделим микроэлектронику — сферу, где все, действительно, непросто с элементной базой, произведенной или хотя бы разработанной в России, от производства готовой радиоэлектронной аппаратуры. Разработчики РЭА в России есть, российские разработки электроники достаточно широко применяются в нашей стране, есть и продукция, которая идет на экспорт. При этом само производство может быть, как в России, так и в Азии — это вопрос чисто экономический. К тому же в нашей стране на сегодняшний день не так много производственных площадок, производящих микросхемы, которые способны поддержать современные требования проектирования и производства изделий микроэлектроники.
Как, в целом, выглядит рынок российской электроники?
СТЕПАН ФИОНОВ: Если говорить о той продукции, которая производится внутри страны, это, в основном, промышленное оборудование. И производится оно, главным образом, малыми и средними сериями. К разряду крупносерийной продукции можно отнести, наверное, только счетчики, приборы учета, кассовое оборудование, изделия автомобильной электроники. Сюда же попадает продукция, для которой на территории РФ осуществляется финальный этап отверточной сборки. В основном же крупная серия пока производится в Китае. Потому что, вероятно, для некоторых отраслей сегодня комфортнее и экономически целесообразнее использовать площадки Юго-Восточной Азии. Хотя за последнее время, безусловно, наметились позитивные тенденции, связанные с активностью регуляторов: где-то — меры поддержки, где-то — наоборот, заградительные мероприятия вынуждают компании переносить производство или его часть в Россию.
Как эти меры сказываются на практической жизни производителей электроники?
СТЕПАН ФИОНОВ: Минпромторг России придерживается курса на неуклонное увеличение доли российских компонентов на всех уровнях финальной продукции. Конечно, нужно поддерживать российскую микроэлектронную промышленность, развивать ее, это желание регулятора нам понятно. Правда, пока мы в своих изделиях мало применяем российскую электронную компонентную базу (ЭКБ). Используем в нашем оборудовании процессоры семейств «Байкал», «Эльбрус» на разных платформах, пробовали применять российские контроллеры. Но все упирается в экономическую составляющую: чтобы попасть в рынок, изделие должно быть конкурентным по цене с уже имеющимися аналогами, но российская элементная база, на данный момент, к сожалению, не сильно конкурентоспособна по стоимости, по сравнению с западной. Причин этому несколько: из основных можно выделить ограниченный рынок сбыта, по сути, в пределах одной страны, соответственно высокая себестоимость производства. Как следствие — низкая емкость рынка и высокая себестоимость конечного продукта, не до конца отлаженная работа по организации продаж продукции коммерческого, а не военного применения. Этот замкнутый круг Минпромторг РФ и пытается разорвать. Насколько успешно он это делает, наверное, покажет только время…
С конечными изделиями ситуация явно лучше, чем с ЭКБ. У них более зрелый рынок, и, безусловно, не без поддержки Минпромторга, этот рынок активнее оживает — локализация изделий происходит в значительно более крупном масштабе. Особенно это заметно по вычислительной технике, СХД — для них жесткой рукой государства принято требование российского производства. Это заметно и по другим отраслям, где такие требования принимаются: компании, которые раньше производили электронику в Азии, действительно, смотрят в сторону России. Кто-то, конечно, пытается маневрировать — куда ж без этого? Но в целом, рука регулятора, безусловно, чувствуется, и это служит толчком для российского производства. Но надо понимать, что в большей степени такая ситуация справедлива для объектов критической информационной инфраструктуры, крупносерийное производство серверов и СХД — это, скорее, из области госпрограмм и госфинансирования.Витрина данных НОТА ВИЗОР для налогового мониторинга 
А массовый коммерческий рынок российской электроники — это различные приборы учета, счетчики, кассовое оборудование. Эти рынки заняты российскими производителями, поскольку по функциональности и качеству продукция полностью конкурентоспособна в достаточно крупных объемах.
Получается, что у российской электроники есть две составных части: коммерческая и государственная. Так что есть рынки, где российское электронное оборудование чувствует себя вполне уверенно и без помощи регулятора. Можно утверждать, что рынок российской электроники, действительно, существует, и он достаточно крупный в масштабах России. Но, безусловно, его размер в рамках мирового производства не так заметен, как хотелось бы.
Недавно Минстрой РФ оценил расходы на цифровизацию ЖКХ и строительства в 393 млрд руб. Это ведь отличный рынок сбыта для российских производителей?
СТЕПАН ФИОНОВ: В этой сумме — деньги и на разработку, и на инфраструктуру, и на программное обеспечение. На сами электронные устройства останется заметно меньший бюджет. Но, в целом, российским производителям электронного оборудования реально занять весь рынок по направлению ЖКХ. Впрочем, так оно и происходит уже сегодня. По крайней мере, сегмент счетчиков для систем ЖКХ плотно занят российскими компаниями.
Другое дело, что разные компании идут на этот рынок различными путями. Большинство, кстати, начинали свой путь как разработчики устройств, и только потом заводили свое производство. А наша компания — один из редких примеров иного пути: мы начинали как контрактный производитель, а потом внутри компании появилось направление R&D. И сегодня мы ведем и свои разработки, и контрактные. То есть разрабатываем и производим, как для себя, так и на сторону, успешно сотрудничаем с самыми разными рыночными игроками по разнообразным проектам. И это общемировая практика: у кого-то есть свои производственные мощности, у кого-то нет. Кому-то удобнее только разрабатывать и эффективно сотрудничать с контрактным производством. А кто-то предпочитает контролировать весь процесс внутри себя. Нет одной идеальной модели, которая позволяет получить наилучший результат, как в экономическом плане, так и в части качества продукции.
Какое собственное оборудование производит компания «АТБ Электроника»?
СТЕПАН ФИОНОВ: Во-первых, это оборудование для Интернета вещей (IoT): датчики, модемы, базовые станции в стандартах Lora, NB-IoT (возможно изготовление для Sigfox) и система позиционирования. В целом, рынок применения решений IoT весьма широк. Правда, в отличие от Запада, где этот рынок уже сложился, наш российский несколько отстает. Сегодня ключевыми заказчиками являются промышленные предприятия, но наблюдается растущий интерес в ритейле, логистике и сельском хозяйстве. Отдельно отмечу, что наше решение по позиционированию обеспечивает высокую точность определения положения в закрытых помещениях, это важно для компаний в сфере логистики и для предприятий, связанных с добычей. С учетом ценовой политики нашей компании, такие решения смогут успешно конкурировать на российском и зарубежных рынках.
Второе направление — мини-компьютеры, предназначенные для применения в автоматизированных системах. В основном, они используются в промышленности в качестве промышленных контроллеров, либо это телекоммуникационное оборудование различного уровня, например, сетевой шлюз, призванный защитить критическую информационную инфраструктуру. Мы производим мини-компьютеры как на базе процессоров Intel Atom, так и отечественных процессоров «Байкал-М» (BE-M1000) и «Эльбрус-8СВ».
И третье направление — линейка одноплатных компьютеров. Это фактически вычислительные модули (SOM-модули), которые вставляются в специализированные разъемы материнских плат и могут использоваться как готовый вычислительный блок с собственным процессором (импортным или отечественным), памятью, встроенным диском и т.д. Спрос на такую продукцию сегодня достаточно высок не только в промышленности, но и в энергетике, на транспорте.
Каким образом компания «АТБ Электроника» позиционирует себя на фоне других российских производителей электроники, которые тоже осваивают перспективный рыночный сегмент Интернета вещей?
СТЕПАН ФИОНОВ: На растущем рынке Интернета вещей мы занимаем уникальную позицию — OEM-производителя. Наши клиенты это: вендоры, имеющие решения по цифровизации предприятий, и крупные интеграторы, в штате которых, есть серьезные инженерные подразделения. Для нас это значит, что мы решаем актуальные задачи, мы видим рынок интернета вещей через наших партнеров, которые работают в реальном секторе. Линейка IOT оборудования стала результатом работы R&D центра, который появился в компании около шести лет назад. Это полноценная линейка, которая позволяет создать законченное IoT-решение и включает: датчики, модемы, базовые станции. Наше оборудование полностью закрывает потребность в инфраструктуре Интернета вещей.
В линейке датчиков можно найти продукцию на все случаи жизни — мы можем работать с любым параметром, который требуется для конкретного применения: температура, влажность, наличие газа в воздухе, уровень жидкости, наличие жидкости, давление, вибрация и т.д.
Чем это отличается от классического позиционирования вендора?
СТЕПАН ФИОНОВ: Когда мы говорим о классической линейке продукции вендора, это значит, что оборудование уже лежит на полке, и клиент его забирает вместе с теми характеристиками, которые ему нужны, а, возможно, не нужны. Вендор имеет каналы продаж, продвигает свои решения в конечных заказчиках. Мы же подходим к этому вопросу по-другому, более гибко.
Наша модель не предполагает работу с конечным заказчиком без партнера – вендора, либо крупного интегратора. Наше OEM-оборудование – «конструктор», состоящий из определенных модулей. Комбинируя эти модули, мы гибко и быстро реализуем те задачи, которые нужны нашему партнеру. По стоимости модель «конструктора» позволяет здорово оптимизировать финальную конфигурацию изделия. К тому же, мы это делаем достаточно быстро.
На настоящий момент у нас более 50 активных партнеров по OEM-направлению. И каждый день добавляются те, кому интересны подобные решения, адаптированные под нужды конечных клиентов. Через наших партнеров мы взаимодействуем с рынком — получаем обратную связь, адаптируем созданную линейку под реальные задачи рынка.
Получается, что вы поставили кастомизацию оборудования на промышленную основу?
СТЕПАН ФИОНОВ: Можно и так сказать. Мы работаем с заказчиком, исходя из его требований. И это уникальное свойство «АТБ Электроника (ATB Electronics)». Модульная платформа изделий, разработанная нашей командой, позволяет в кратчайшие сроки модернизировать изделие с учетом требований заказчика. Это сокращает затраты на разработку и освоение и положительно сказывается на конечной стоимости устройства для потребителя.
Как ваш подход к производству продукции сказывается на ключевых характеристиках продукции поставщика: стоимости и сроках поставки?
СТЕПАН ФИОНОВ: Наш партнер, который работает, допустим, в промышленном секторе либо в секторе энергетики, экономит время на разработке. Разработка даже одного устройства, а тем более целой линейки, требует года или больше, и это подразумевает довольно большие затраты. А в нашем случае полностью кастомизированная разработка занимает один-два месяца.
Еще один плюс, заказчики работают с нами на территории России, в Москве. Им не нужно искать в Китае качественного поставщика, проверять его продукцию до отправки в Россию, работать с таможней и т.д. Огромное количество компетенций, которые должна иметь компания, работающая с китайским партнером, здесь просто не нужны. Достаточно приехать к нам в офис и на производство, пообщаться с нашим R&D центром по интересующей продукции, согласовать необходимые изменения, собственно, все. Дальше можно приехать непосредственно во время изготовления партии, проинспектировать производственный процесс, а затем получить готовую продукцию со склада в Москве.
Причем, для интегратора продукция будет произведена под торговой маркой АТБ, а для вендора — под его торговой маркой.
В обществе бытует мнение, что российские «Левши» могут разработать удивительное изделие, на порядок совершеннее всего существующего в мире, но это будет уникальное «золотое» изделие, с точки зрения цены, а вот с производством сложного оборудования у нас дело обстоит совсем плохо. Разве это так?
СТЕПАН ФИОНОВ: С одной стороны, соглашусь. Если речь идет о разработчике, который воспитан при оборонной промышленности, где нет гонки за ценой, сроки проектирования достаточно велики по меркам коммерческой продукции, он может создать даже несколько изделий, безумно сложных и безумно дорогих. Но, с другой стороны, в России есть компании (и мы считаем, что наша — в их числе), умеющие разрабатывать изделия, которые в масштабе большого тиража имеют конкурентную цену. Безусловно, с самым нижним ценовым сегментом мы не хотим конкурировать, поскольку у нас высокие требования к качеству продукции. А с IoT-продукцией западных вендоров мы вполне успешно конкурируем.
Только на нашем внутреннем рынке?
СТЕПАН ФИОНОВ: На экспорт мы пока не работаем. Хотя возлагаем большие надежды на линейку IoT-оборудования — надеемся, что она будет конкурентна за пределами России. Но тут есть нюанс, сертификация промышленного оборудования в Европе сильно зарегулирована, это сильно осложняет дело. Такие планы у нас есть, и мы будем пробовать разные пути развития. Это вопрос развития бизнеса: емкость российского рынка, во-первых, не безгранична, и во-вторых, мала в денежном выражении относительно Запада. Рынок сбыта — это ведь всегда про количество денег, правильно? И если количество денег в России меньше, чем в какой-то другой стране, значит, там, за рубежом коммерческие клиенты либо государство способны покупать больше продукции, либо по более высокой цене.
Наше государство сегодня стремится развивать внутренний рынок потребления электронной продукции отечественных производителей. С Вашей точки зрения, для кого важнее поддержка государства: для разработчика оборудования, производителя или заказчика этого оборудования?
СТЕПАН ФИОНОВ: На первых этапах, безусловно, стоимость любой продукции, если она разрабатывается с нуля, и производство только разворачивается, будет завышенной относительно зарубежных конкурентов с мощным развитым производством. Поэтому здесь надо поддерживать именно покупателей, например, за счет компенсации разницы в цене. Это, безусловно, будет способствовать развитию рынка. Хотя единственный фактор стимулирования гарантировать устойчивый рост рынка не сможет. Нужно поддерживать всех в этой бизнес-цепочке, но только до определенных пределов. Ведь отсутствие борьбы за стоимость и характеристики устройств может просто уничтожить конкуренцию. Поэтому здесь важно почувствовать ту грань, за которой следует прекратить поддержку и отпустить участников рынка в свободное плавание.
В русле Вашего тезиса о том, что поддерживать надо всех участников цепочки, наверное, находится идея Минпромторга РФ о создании консорциумов, которые объединяют и производителей, и заказчиков электронной продукции. С Вашей точки зрения, насколько эффективно они сегодня работают?
СТЕПАН ФИОНОВ: Наша компания участвует в нескольких таких консорциумах: АНО ТТ, АРПЭ, АИВ. Конечно, участникам консорциума проще доносить свои коллективные соображения до регулятора. Консорциум выдвигает некоторое взвешенное решение, не требующее дополнительного обсуждения с экспертами, и эта некая условная позиция рынка предоставляется «наверх». С такой позицией проще работать, и потому выше вероятность получения положительной реакции от государства.
Кроме того, мы формируем вокруг себя экосистему технологических партнеров программного обеспечения, вместе с которыми создаются готовые технические решения для предприятий. Работая в разных консорциумах, мы можем устанавливать такие партнерские отношения.
Нужно понимать также, что подобные инициативы Минпромторга только начали активно реализовываться. Однако мы уже достаточно продолжительное время сотрудничаем с основными поставщиками микропроцессоров, которые ориентируются на решения для Интернета вещей. И, конечно, создание подобных экосистем, скажем так, якорных заказчиков со стороны государства может дать существенный толчок развитию отечественной радиоэлектроники.
Компания «АТБ Электроника» работает во многих отраслевых ассоциациях. Какие проблемы отрасли сегодня являются самыми животрепещущими?
СТЕПАН ФИОНОВ: Я думаю, что этот год пройдет под флагом дефицита электронных компонентов. К тому комплексу проблем радиоэлектронной отрасли, которые давно известны, ковид добавил большие проблемы со сроками поставки ЭКБ. Они сегодня доходят до каких-то немыслимых пределов: сроки поставки в 40 и более недель — это неприемлемо для производства! Плюс к этому дефицит порождает спекулятивный рост цен и т.п. негативные последствия. Консорциумы, о которых мы говорили ранее, уже подключились к работе над регулированием сроков поставок.
А в числе главных позитивных тем на нашем рынке — импортозамещение в критической информационной инфраструктуре. Это большой тренд этого и прошлого года. Мы активно движемся в русле этого тренда.
